Навстречу плесени. В барнаульском общежитии пенсионеры задыхаются от нечистот и пишут в мэрию

В редакцию altapress.ru позвонила бывшая жительница дома на Змеиногорском тракте, 25. Она переехала оттуда давно, однако судьба общежития волнует ее до сих пор. Люди здесь существуют без горячей воды, с плесенью на стенах в каждой комнате и задыхаются от нечистот. Я приехала на место и прочувствовала все.

Двор на Змеиногорском тракте, 25, по соседству с телецентром, прочищен от снега спецтехникой. Так кажется на первый взгляд. Но на самом деле за территорией ухаживают сами жильцы. «Вот, сегодня утром я лопатой прошлась, — показывает на чистую тропинку к своему подъезду Любовь Метяшкина. А вчера — мой муж».

Подъездов три. Самым страшным местные считают последний. Рассказывают, что плесень там самая агрессивная и прожорливая. А жильцы, якобы не очень контактные, и в общем деле — сохранении дома — не участвуют.

Остальные очень сплоченные: регулярно собирают средства на ремонт общих помещений, пишут жалобы в ведомства. В мэрию тоже ходили вместе.

Символ добрососедства — водонагреватель. По одному на подъезд. Горячей воды здесь, по словам людей, не было никогда.

Мы с Любовью Метяшкиной идем в первый подъезд знакомиться с остальными. Тяжелая дверь так и норовит задавить. Но гораздо сложнее сопротивляться запаху, который возник из-за проблем с канализацией. Этот «зловонный змий» обвил собой все, вплоть до одежды людей. «Все провоняло», — сокрушались позже они.

Поручень вдоль лестницы едва держится, все ступени облезли. То же самое со стенами. Все они пятнистые — синяя краска долго отлетала кусками и получился авторский узор — звезды на небе.

Некоторые окна еще деревянные и легко пропускают морозный воздух с улицы. Пластик здесь может позволить себе далеко не каждый.

Наконец преодолев неустойчивую лестницу, мы поднялись на этаж. Заходим в квартиру. Узкий длинный коридор. В стены впечатаны двери, выкрашенные зеленым или синим. Слой краски толстый, чтобы надолго хватило.

За каждой дверью комната. У кого-то из местных в собственности одна, у кого-то — несколько.

Первой нас встречает Екатерина Сидоркина. По-свойски баба Катя, так она сначала и представилась.

Баба Катя живет здесь больше 40 лет. За все это время не помнит ни одного капитального ремонта. На маленькой кухне все миниатюрное: стол, стул, электроплита с одной конфоркой — она единственная выглядит новой.

У Екатерины Владимировны хронический бронхит и аллергия. Его усугубляет плесень на стенах и потолке. Черная на белом, как паразит, сжирающий здоровые ткани организма. Бабушка вздыхает: «Ее только счищать. Но этого хватает от силы на несколько месяцев. Потом она опять лезет».

Уехать пенсионерке из почерневшего жилья некуда. Денег на новое нет, а все родственники из Барнаула уехали. «Да и кому я сдалась», — бросает вдруг.

Сбоку за маленькой дверью скрывается водонагреватель. Он трудится по расписанию, чтобы все жильцы могли помыться. Еще из «неотдыхающей» техники тут обогреватели. Много. «Раньше было более-менее тепло, а в последние годы холоднее стало», — говорят люди.

Позже Метяшкина, сегодня мой экскурсовод, покажет мне отрытую теплопроводную трубу. Из-за этого часть тепла уходит на улицу. При этом повышение коммунальных платежей коснулось всех.

Платят по системе «Город». Управляющая компания «Лига», по словам местных, от них отказалась. Незадолго до этого, рассказывают женщины, представители УК приходили: заверяли, что в курсе ситуации в доме и постараются помочь.

Последние квитанции от УК «Лига» приходили в декабре прошлого года. В графе «содержание помещения» значится сумма 379 рублей. Есть еще одна — за капитальный ремонт — 149 рублей. Любовь Метяшкина за все заплатила.

Также перед Новым годом пришлось потратиться на ремонт на кухне. Любовь Владимировна — собственница сразу нескольких комнат. Цена их варьируется от 400 до 700 тыс. рублей.

Все нужно приводить в порядок регулярно. Поэтому стройматериалы для косметической отделки покупает по акции. Женщина уже на пенсии, но продолжает работать — воспитателем в детском саду в пяти остановках отсюда.

Банки с остатками краски и шпатлевки стоят прямо на обновленной кухне, под столом. Особая гордость для Метяшкиной — стены. Теперь они приятного светло-зеленого оттенка, поверх наклеены желтые «кирпичики» — для красоты.

Такой кухня будет около полугода. Потом сверху снова постучит плесень. Она завелась в доме примерно пять лет назад, когда стала протекать крыша.

Иногда такое случается, если были допущены ошибки при строительстве. Но жильцы уверены: здание возведено на совесть. Вся проблема — в отсутствии капитальных работ.

Из открытых данных известно, что дом построен в 1961 году. Люди рассказывают, что в советские годы здесь выдавали квартиры рабочим предприятия «Алтайэлеваторстрой».

Таким образом и получил крышу над головой супруг Любови Владимировны в 1978 году, 45 лет назад.

Жильцы считают, что в признании дома аварийным нет смысла ни с фактической, ни с финансовой точки зрения.

«Фундамент тут хороший, вопросов нет. Все дело в крыше. Нам удалось добиться включения в программу по ремонту, чтобы нам ее сделали. Но попали только на 2025 год. Еще два года ждать», — возмущаются женщины.

Крыша — это отдельная достопримечательность здания. Сюда самым смелым парочкам можно ходить на свидания — любоваться на звезды можно и не выходя на крышу, прямо с последнего этажа. Там потолок закрывает огромная деревянная «заплатка», но все равно кое-где виднеются дыры.

Такой ремонт сделала управляющая компания. Ну, перед тем, как, по словам людей, отказалась от них. В снегопады или дожди отовсюду течет вода, так что укрываться от непогоды дома особого смысла нет. Все то же самое: мокро и холодно.

По мнению горожан, если объект признают аварийным, то каждый хозяин получит мизерную компенсацию, на которую в Барнауле приличную квартиру не купишь.

Метяшкина давно все решила: «Даже со своих комнат получу максимум 1,5 млн. И куда я с этими деньгами пойду — искать пристанище в какой-нибудь дыре на другом конце города? А меня этот район устраивает».

Что касается обращения в органы, сразу вспоминают прокуратуру и мэрию. В первую письмо отправили «еще давно», во вторую — приходили, но внимания не добились.

Мы, наконец, выходим. Можно полной грудью вдохнуть свежий воздух. Любовь Владимировна рассказывает мне про то, что жильцы еще хоть что-то пытаются изменить, будто оправдываясь. «Вот, — показывает она, — фасад немного покрасили недавно. Чтоб самим приятно было».

Из подъезда выходит женщина средних лет. Метяшкина нас знакомит: «Вот, корреспондент из газеты приехала, будет про нас писать. Ты скажи, что тебя беспокоит?»

Она тут же находит ответ: «Да уже ничего. Мы ремонт сделали. Насколько хватит, не знаю, увидим. Чего толку жаловаться? Все равно мы никому не нужны».